Три ипостаси Ренаты Литвиновой

Светлана ХОХРЯКОВА, "Культура", 14 августа 2003 г.

Основные наши кинособытия в эти дни происходят в Выборге, где проходит XI Фестиваль российского кино "Окно в Европу". Показали документальный фильм Виктора Косаковского "Тише!", снятый из окна квартиры режиссера. Сергей Ломкин оглушил нас своими "мотивами" по Вампилову - "Прощанием в июне", а Сергей Никоненко видением Шукшина - "А поутру они проснулись", подкрепленным спонсорским напитком "Русский стандарт" (в самый раз, по теме, дело-то происходит в вытрезвителе). Съехались серьезные ребята на серьезных автомобилях на фильм "Бумер". Актеры сходили по грибы и ягоды в ближайшие леса, погуляли по великолепному парку Монрепо, танцевали до глубокой ночи (солировал Евгений Стычкин, и ему не было равных). Такова фестивальная жизнь.

Открылось "Окно в Европу" 9 августа, а 10 августа явилась в нем несравненная Рената Литвинова. То ли женщина, то ли виденье. Приехала на несколько часов, прервав съемочный процесс, чтобы представить миру свой новый и на сей раз режиссерский проект "Богиня". Так будет называться игровая картина Ренаты - режиссера, продюсера и исполнительницы главной роли в одном лице. Это традиция Выборга - представлять незавершенные проекты. И нам интересно, и творцам хорошо, могут во весь голос заявить о себе и вынашиваемом в муках детище.

Рената на мученицу не похожа. Изможденной не выглядит, как всегда красива, утонченна и изысканна. Какой-то декаданс, надлом и прочая. Вся в черном и на этот раз в сопровождении мужа. Правильно сделала, что не явилась с утра, а то бы мучилась, как часть гостей, прибывших в Выборг накануне и мыкавшихся без жилья с половины восьмого утра до часу дня из-за того, что финны не хотели освобождать номера. В Выборге русская речь перемежается с финской, чувствуется пограничная территория. К участникам фестиваля частенько обращались на улице по-фински, принимая их за гостей из Хельсинки. Но Ренаты все это не касается. Кажется, что она не ест, не пьет, питается нектаром и ничто человеческое ей не свойственно, потому как имеет поступь существа неземного. Так она себя поставила. Красиво, надо сказать, поставила. Правда, не всем это нравится.

Рената, представленная во всем великолепии своих званий и регалий - заслуженная артистка и лауреат Госпремии, - царственно вышла на сцену кинотеатра "Выборг-Палас" сразу же после того, как показали ленту о съемках ее нового фильма. Из нее, собственно, понять можно было мало что. Сидит, к примеру, в кадре Виктор Сухоруков и говорит, какой это замечательный фильм и Рената какая замечательная. Потом Максим Суханов повествует что-то туманное. Таковы основные исполнители "Богини", не считая Ксении Качалиной, которая сыграет горбунью. Светлана Светличная в невыносимо красном платье, какие мы встречали разве что у Киры Муратовой в "Трех историях", и к которым Литвинова была причастна, рассказывает удивительные истории из жизни Ренаты, которая может все. И наконец, сама Рената в темных очках и в чем-то черном заявляет нам с экрана: "Я вообще актеров не люблю. Я их не считаю людьми. Они больше, чем люди, или меньше". В ответ - реплика из зала из уст очень хорошей актрисы, поистине народной: "Ах ты, ... такая-сякая" (обидно же и за себя, и за все актерское племя - это реакция на слова, что актеры не люди). А другая народная переспросит со скепсисом: "Богиня? Это она о себе так, что ли?" Вспомнилась фраза самой Ренаты: "Да они же меня все ненавидят", в смысле кинематографисты.

Светличная и Литвинова сливаются на экране в нечто похожее, так, что иной раз со спины и не поймешь, кто это перед нами: кровавое платье, прическа, как у Марлен Дитрих, Мэрилин Монро и всех великих блондинок, вместе взятых. Что-то смертоносное источают эти женщины из "Богини". Литвинову все время тянет на эту запретную территорию. Как говорит Кира Муратова, смерть идет ее героиням.

В "Богине" героиню Литвиновой зовут Фаина. И она не испытывает ни к кому любви. Понять непросто, но вроде бы она следователь, во всяком случае, ведет какое-то расследование. Рената считает, что смысл жизни для любой женщины - только в любви, даже если она не взаимна, все равно это счастье. Какая ее героиня? Скорее всего, похожая на саму Литвинову. Рената убеждена, что на свете много вредных женщин, но много и просветленных, и они, эти последние, лучше мужчин. Вообще, наступила эпоха матриархата, и истинная героиня дня - женщина.

После демонстрации фильма о будущем фильме Рената сообщила, что у нее будет потрясающее кино. Призвала на сцену сценариста Константина Мурзенко, который в "Богине" имеет роль ("Если он не совсем пьян, пусть выйдет!"). Он вышел и сказал спасибо всем девушкам, стоящим на сцене, в числе которых была и Вера Сторожева - режиссер картины "Небо. Самолет. Девушка", завершившей вечер в честь Богини. Участники фестиваля отправились на банкет, устроенный Богиней под открытым и нетеплым в тот день небом. А через час поезд унес Ренату в сторону Москвы. Но облако, оставленное ею в Выборге, не развеялось...


5 АВГУСТА 2004 г.

СЕГОДНЯ МЫ ПУБЛИКУЕМ ИНТЕРВЬЮ С ИСПОЛНИТЕЛЯМИ ГЛАВНЫХ РОЛЕЙ В ФИЛЬМЕ "БОГИНЯ"


МАКСИМ СУХАНОВ: "Ко всем своим ролям я отношусь с нежностью"

Ему - сорок. Кто-то называет его великим актером, а кто-то считает, что ему выдано слишком много авансов. Им восхищаются, и его не принимают. Однако ясно: место на театральном Олимпе Максим Суханов себе застолбил. Он постоянно появляется на сцене: его самые известные роли сыграны в спектаклях "Амфитрион" и "Две женщины", "Укрощение строптивой" и "Сирано де Бержерак", "Лир" и "Хлестаков", за роль которого в 1996 г. Суханов получил Государственную премию, а через год - премию "Золотая Чайка". В кино его пока можно увидеть нечасто, однако и тут орденоносными стали для актера роли в "Стране глухих" и "Женщин обижать не рекомендуется" (премия Российской академии киноискусств "Ника" и национальная премия кинопрессы "Золотой овен"). Новая работа Суханова-киноактера - главная мужская роль в фильме Ренаты Литвиновой "Богиня".

- Максим, не раз слышала, что актером вы стали случайно, а в Щукинское поступили, чтобы откосить от армии, и все же трудно поверить, что в семье никто не связан с театром. - Ну это для себя случайно стал, потому что не было у меня сначала такого стремления. Сомневался, куда поступать и поступать ли куда-то вообще. А с театром, конечно, многое связано: мой дед Константин Бузанов был актером в театре Мейерхольда и бабушка моя - Вера Буреева - актриса, она училась у Мейерхольда. Но дедушка погиб на войне в сорок первом, у бабушки остались на руках две дочки, и ее актерская судьба не сложилась. Мама хотела стать актрисой, но стала художницей. - А вам когда-нибудь хотелось нарисовать картину? - Всегда хотелось, но рисовать я не умею окончательно. - В спектакле "Амфитрион" звучит ваша музыка - вы продолжаете эти упражнения? - В "Амфитрионе" мой оперный пролог и совсем чуть-чуть моей музыки - в "Сирано". В юности этих упражнений было больше, казалось, что очень плотно моя музыка будет связана со всей моей жизнью. Но этого не случилось, стало происходить от случая к случаю, а сейчас - если есть заказ. - Помимо актерской профессии вы занимаетесь бизнесом. Что он вам дает - только деньги или также чувство, что вы и это можете? - Удовлетворение от бизнеса для меня очень относительное, бизнесом я занимаюсь в основном ради денег. - Все-таки странно, что до появления в вашей жизни режиссера Владимира Мирзоева вы лет десять тихо делали свое актерское дело и мало кто знал об этом. - Ну, во-первых, я тогда мало снимался. Во-вторых, были и раньше хорошие постановки - с Петром Фоменко, с Гариком Черняховским, с Романом Козаком - но никто, и я в том числе, не занимался их продвижением. Все изменилось с выпуском "Хлестакова" в Театре Станиславского. - А с Мирзоевым вы ведомы или участвуете в построении роли? - Я уверен в том, что полноценные и плодотворные взаимоотношения между актером и режиссером должны быть гибкими. И эти роли - подчиненного и ведомого, постоянно меняются. Но, конечно, точка отсчета в этом деле - режиссер. Именно с него начинается спектакль во всех отношениях. - И конфликтов не бывает? - Нет. Конфликты это нечто для меня совсем ненужное, они идут от непонимания, а я стараюсь многое проговорить "на берегу". - От друзей, родных вы ждете критики или одобрения? - Мне важна бескомпромиссная оценка, очищенная от формальностей. Моей жене Этери удается попадать в точку с замечаниями. - Не обижаетесь? - Да нет, обиды проходят мимо меня. - Кстати, о женщинах. Вы как-то остроумно сказали: они - как бациллы, не побежденные антибиотиком, сначала отступили, а теперь мутировали и всех съели. От близкой вам женщины вы ждете подчинения, лидерства или равенства? - Всегда интересно общаться с человеком на равных - и разговаривать, и чувствовать, и молчать. Иначе все неизбежно пойдет по пути пожирания одного другим. - Вам самому не хочется что-то поставить? - Ставить надо тогда, когда не можешь не ставить. Если я буду делать это абы как, то моя ответственность меня измучит. Так что пока я не стремлюсь работать в этой профессии. Мне кажется, я больше дара чувствую, например, в том, как лечить людей, чем в том, как ставить спектакль. - Как-то вы сказали, что зал может и не принимать вас, главное, чтобы не было равнодушия. Что вас стимулирует на киносъемках? - Атмосфера в группе и сама группа, которая собирается на съемочной площадке, режиссер. - Кто ваш герой в фильме Ренаты Литвиновой? - В ее новом фильме "Богиня" я играю ученого. Фильм сделан на современном материале. Много про него рассказывать не буду, он уже озвучен, скоро премьера. - Вы себя больше ощущаете театральным актером? - Так случилось, что моя нагрузка в театре и кино не делится поровну: я занят примерно на 10 процентов в кино и на 90 - в театре. Играю в среднем по 12 спектаклей в месяц все годы после Щукинского, а фильмов со мной за тот же период вышло совсем немного. - Какая роль вам особенно дорога? - Я ко всем отношусь с нежностью, и равномерно распределяю любовь к тем спектаклям, которые идут. Было бы неправильно что-то любить больше, что-то меньше. А в тот вечер, когда играешь какую-то роль, о других вообще забываешь. - А кого хотели бы сыграть? - Никогда не мечтаю о ролях - просто жду предложений от режиссера. И дальше или соглашаюсь и "погружаюсь", или отказываюсь и иду своей дорогой. - Среди творческой интеллигенции модно дружить "совместными проектами" - вам это близко? - Никогда этим не руководствовался, мои друзья постоянны. Круг моего общения может сужаться или расширяться, но он не зависит от работы. - В своей жизни вы все решаете самостоятельно? - Нет, люблю советоваться, и не факт, что поступлю по-своему. - Вы честолюбивы или больше цените удовольствие от того, чем занимаетесь? - Удовольствие, потому что живу сегодняшним днем. - Значит, жизнь не планируете? - Стараюсь, но не всегда получается. - А цели ставите? - Меня цели всегда расстраивали. Нет, я не ставлю целей и не мечтаю. - Судя по вашему гоночному автомобилю, человек вы азартный. - Вовсе нет. А выбор автомобиля, по-моему, больше говорит о темпераменте. - Что вас расслабляет? - Глубокий, спокойный сон. - Сколько раз в жизни вы менялись? - Я как-то равномерно и последовательно развивался. Вот в весе я однажды изменился на 18 килограммов за три месяца. - Вам интересно общаться со своими детьми? - Всегда интересно, только не всегда хватает времени.

Ольга Дунаевская

СВЕТЛАНА СВЕТЛИЧНАЯ

Когда мне открыла дверь своей квартиры Светлана Светличная – подтянутая, стройная, с экстравагантной челкой наискосок, излучающая свежесть и энергию, – расспрашивать ее о трудностях актрисы, которая давно не снималась в кино, как-то расхотелось. Зачем же вгонять человека в депрессию, если ему хорошо. Поэтому говорили со Светланой о ее новой роли в фильме Ренаты Литвиновой “Богиня”, который должен выйти на экраны в начале марта.

– Понятно, что Богиня – это Рената Литвинова. А вы, Светлана, так долго отсутствовали на экране, интересно, какой мы вас увидим? В какой роли?
– Я играю маму героини фильма. Вернее, призрака мамы, который является дочери в снах-воспоминаниях. Главную героиню играет Рената, она же режиссер фильма, и сценарист. Рената по натуре из тех, кто хочет все охватить, потрогать, попробовать. Сначала она предполагала, что в роли матери будет сниматься Нонна Викторовна Мордюкова, потом думала о Кире Муратовой. Сейчас, когда я знаю этот материал, то думаю, даже если бы Нонна Викторовна смогла сниматься – это не совсем ее роль… Я играю любовь матери к дочери, которая здесь, в реальном мире, а я там, за чертой. Роль сложная, потому что в этой фантасмагории по-актерски трудно за что-то зацепиться, вести какую-то линию. А так как лет пятнадцать не снималась, то чувствовала себя лошадкой, которая давно не выходила на бега. Я первое время даже себе не доверяла. Все раздумывала: вот бы это попробовать сыграть или это… Даже немного скованной была. Спасибо Ренате, очень поддерживала. Не знаю, правда или нет, но она все время говорила: “Я вас обожаю”. И я видела, что ко мне очень трепетно, трогательно относился оператор, да и вся съемочная группа.

Была, скажем, трудная сцена: мама при встрече с дочкой моет кирпичи. Как оправдать, объяснить это? Почему кирпичи? Зачем она их моет? Когда я эту парную сцену с помощью Ренаты сыграла, то в павильоне зааплодировали. Для меня это было очень важно. Я поверила в себя. И поняла, что во мне всетаки сидит актриса. И, может быть, еще впереди у меня несыгранная роль, о которой я не подозреваю. Как это было с Марией Тимофеевной Лебядкиной в “Бесах” в Театре киноактера.

– Большая ли роль? Много ли общих сцен с Ренатой Литвиновой?
– В “Богине”, если не ошибаюсь, семь сцен. Это такие живописные мазки. Она засыпает, и приходит ее мама. В одной сцене она даже спрашивает: “Как ты меня нашла?”

– Вообще, играть мать Ренаты опасно. В фильме Киры Муратовой “Три истории” по ее же сценарию героиня Ренаты убивает свою мать за то, что та ее когда-то в детстве бросила.
– Нет, здесь по сценарию она не могла меня убить. Думаю, Рената была довольна, что нашла меня. Оказывается, взять меня на роль подсказал Рустам Хамдамов… Когда я пришла на пробы, мы посмотрели друг на друга, и с первого взгляда стало ясно, что Рената маму для своего фильма нашла. Хотя мне было нелегко с ней играть. Я человек другого поколения. Я попала к людям, которые готовы работать по 22 часа, не думать ни о семье, ни о детях. Я сама очень хочу посмотреть эту картину. Я надеюсь, благодарность, которая меня переполняет за саму возможность работать, оправдается на экране. Сейчас идет монтаж – очень важная часть. Ведь после того как я поссорилась с Эмилем Лотяну, он мою роль из фильма “Анна Павлова” совсем вырезал. И так бывает. А в данном случае, когда мне позвонили и сказали, что Рената Литвинова меня вызывает на пробы, я чуть до потолка не подпрыгнула. Надеюсь, эта роль будет хорошим штрихом в моей биографии. И что зрители по мне тоже соскучились.

– Думаю, вы уже легко должны относиться и к восторгам публики, и к паузам в своей актерской профессии.
– К своей профессии отношусь уже давно спокойно. Когда меня перестали снимать, не звали, я решила: “Ну, все, Света – финита ля комедия. К упрекам, что у меня были только эпизоды, тоже отношусь спокойно. Пусть у кого-нибудь будут такие эпизоды, как у меня, – Габи в “Семнадцати мгновениях весны”, борт-проводница в фильме “Им покоряется небо”, наконец в “Бриллиантовой руке”… Кстати, на каком-то полушутливом аукционе пуговица с купальника из “Бриллиантовой руки”, которая летит в экран, была продана за полторы тысячи долларов. Если бы нашелся сейчас человек, который помог бы мне открыть маленький шляпный салон под вывеской “А-ля Светличная”, я бы шляпки шила и деньги зарабатывала. Очень люблю шляпки шить!

– Деньги, я знаю, с кого вы должны получать. Перед встречей с вами я открыл Интернет на ваше имя и первое, что увидел, – реклама салона, который продает фотообои, а там зазывно написано: “Голая Светлана Светличная”. Оказывается, продают обои с нарезкой из кадров “Бриллиантовой руки”.
– Неужели? Пусть зарабатывают… Сейчас мне кажется, что мне все мои испытания на пользу. И мое вдовство, и мое голодание – не в прямом, конечно, смысле, но каждую копейку считала. Работала не в кино и на сцене, а квартиры мыла. Меня брать уборщицей не хотели, говорили: мы вас как актрису очень любим. У хороших людей мыла… Спасибо им, выручили меня. Ведь нас с Володей в Театре киноактера за полчаса рассчитали. Стройка, на которой он работал, его и доконала. Хотя люди, у которых он работал, тоже только добра ему желали.

– И все же, вероятно, вы оптимистка?
– Я верю в судьбу. В марте будет девять лет, как нет Володи. У нас с ним была невероятная любовь. Мы прожили вместе почти 35 лет. И лет десять я не могла поверить, что живу с Владимиром Ивашовым, а он, наверно, не мог поверить, что у него жена Светлана Светличная. Потом, конечно, искушения были, в нашей профессии их много… Порой думаю, если бы случилось чудо и вдруг вернулся Володя, то я бы его любила еще больше. Такое чувство, что я смогла ему отдать только сотую часть моей любви. Это понимаешь с возрастом. Мне кажется, сейчас молодые более рациональные, они не спешат устроить личную жизнь. Например, моя внучка – ей уже больше двадцати – не торопится замуж. У нее есть, как сейчас говорят, бойфренд. А мы спешили. Когда у нас на курсе после “Баллады о солдате” появился Володя, то я все спешила. Хотела, чтобы он побыстрее сделал мне предложение. Боялась, что Жанна Прохоренко у меня его из-под носа уведет. Вот и Рената Литвинова – другая. Я поражаюсь ее выносливости. Пока снимали фильм, она успела в Берлин на кинофестиваль съездить, передачу на телевидении “Стиль от Ренаты Литвиновой” в производство запустить. На съемочной площадке поднимется из-за камеры, идет, одевается, гримируется и снимается как актриса. И лицо прекрасное, никаких следов усталости. А я нервничала, волновалась на съемках, все смотрела в зеркало, грим поправляла – хочется же выглядеть хорошо. Рената мне и говорит: “У вас даже морщины красивые”.

Петр Кузьменко


ВИКТОР СУХОРУКОВ

У Виктора Сухорукова колоритная внешность и потрясающий актерский диапазон. Он играл в кино Ленина, Берию и императора Павла, а сейчас вот уже и к роли Хрущева примеривается. Актер прожил в Петербурге двадцать пять лет, но честно признается, что своим в Северной Пальмире так и не стал. Год назад актер вернулся в Москву.
– Виктор Иванович, чем сегодня живет актер Сухоруков?
– Сухоруков сейчас весь в смятении. 1 марта в Театре на Малой Бронной состоялась премьера спектакля «Человек из ресторана» по повести Ивана Шмелева. Я играл заглавную роль официанта Скороходова. Если помните, эту роль играл Михаил Чехов в немом фильме Протазанова. Поставил спектакль мой однокурсник по ГИТИСу Андрей Лукьянов, он еще в годы учебы все говорил: «Эх, Витька, это же твоя роль. Вот бы этот спектакль поставить…». И вот спустя двадцать пять лет Андрей созрел.
В спектакле заняты очень хорошие актеры. Жену играет Лидия Мотасова из горьковского МХАТа (кстати, тоже моя однокурсница), детей – Наташа Селиверстова и Дима Павленко из ермоловского театра, а у Александра Сирина из «Ленкома» в этом спектакле сразу несколько ролей. Знаете, к антрепризам многие не очень серьезно относятся, а вот мы репетировали более девяти месяцев, и декорации у нас достойные – не два с половиной стульчика, как у многих других. Спектакль, на мой взгляд, получился очень пластичным. В нем много разной эклектичной музыки, а танцевальные номера ставили легендарный балетмейстер Михаил Лавровский, солист Большого театра Саша Петухов и Ирина Зиброва. Поверьте, что Лавровский человек серьезный, шелухой и семечками он не занимается.
– С однокурсниками по ГИТИСу часто встречаетесь?
– Курс у нас был очень дружный, но чем старше становимся, тем реже встречаемся. Но по телефону перезваниваемся постоянно, пытаемся друг друга с праздниками поздравлять. Кто в люди выбился? «Наши» люди – это главный «городошник» Юра Стоянов, Таня Догилева…
– Почему в Театре Вахтангова вы играете только одну роль?
– Так меня Владимир Мирзоев и приглашал только на роль шута в «Лире». Я с удовольствием согласился, когда узнал, какие актеры в спектакле собраны. В главной роли Максим Суханов, а я к нему очень хорошо отношусь.
– В одном интервью вы сказали, что живете на Арбате, в другом, что на проспекте Мира. У вас две квартиры?
– Одна. На Арбате я жил в общежитии Театра Вахтангова, когда в моей квартире на проспекте Мира шел ремонт. Сейчас ремонт закончился.
– А суд по поводу этого ремонта тоже завершился?
– Вроде все уже угомонились. Это же мои новые соседи пожаловались на шум. Ну а что мне прикажете делать, если в квартире ремонт не делался пятьдесят с лишним лет? Обои обдирали, так под ними газеты были пятьдесят первого года.
– В каких фильмах сейчас снимаетесь?
– После того как я сыграл императора в фильме «Бедный, бедный Павел», больших ролей у меня не было. Только что закончил работу в фильме Ренаты Литвиновой «Богиня» и готовлюсь к роли Хрущева в фильме Юрия Кары. Павел Лунгин пригласил в свой новый проект «Родственники». Я при деле, и жизнь моя надолго распланирована. У меня сейчас есть возможность выбирать, вот я и выбираю. Но до выпуска спектакля «Человек из ресторана» я серьезных вопросов не решаю и отказываюсь от всех деловых встреч.
– Вы у Владимира Бортко вроде должны были Варенуху играть в «Мастере и Маргарите»?
– Да, я был утвержден на эту роль, но что-то с фильмом уже несколько лет не складывается. Сейчас вроде проект вновь возобновляется, но я от роли уже отказался.
– От таких ролей вроде не отказываются?
– Понимаете, у меня жизнь на год вперед расписана, а других я подставлять не могу. Если я дал согласие играть в спектакле или сниматься в фильме, то довожу дело до конца. Я же и от съемок в двадцатом фильме о Джеймсе Бонде, где злодея русского мог сыграть, отказался. У меня в России обязательства были, я в театре играл, два фильма заканчивал… Вроде обо всем договорились с американцами, все расписали, а потом меня вызывают на съемки на две недели раньше намеченного срока. А это ломало все мои планы…
– У себя на родине в Орехово-Зуево часто бываете?
– К сожалению, редко. Вроде бы сел в электричку, которую Веничка Ерофеев увековечил, и уже дома. А времени не хватает. Сестра уже надо мной посмеиваться начала, мол, жил в Петербурге часто ее навещал, а как в Москву переехал, так куда-то запропал.
– Вы работать рано начали?
– Да, я с четырнадцати лет на крутильно-ниточную фабрику пошел. Сначала слесарем был, затем электриком. Потом в армии отслужил и вновь на ту же фабрику вернулся. Работал и к поступлению в театральный вуз готовился. ГИТИС окончил, а тут Петр Наумович Фоменко в Питер позвал. От таких предложений не отказываются… Я сразу манатки собрал и поехал.
– С Фоменко сейчас общаетесь?
– А как же, я Петра Наумовича очень люблю, он мой крестный. Я же с ним свою профессиональную жизнь начал. А когда Фоменко уехал, выгнали меня из этого театра за пьянку. Не зовет ли Фоменко сыграть в своем театре? Нет, у него же актеры нынешнего театра как дети родные. Мог бы я к нему, конечно, подойти и предложить что-то сделать, но я понимаю, что ему и без меня трудно. Хотя я уже сильно с тех питерских времен изменился.
– Вы действительно сильно выпивали?
– Я в молодости не выпивал, а пил запойно. Знаете, пьянство дало мне очень много. Я понял, что ужасно не в пьянство опуститься, а из него не выбраться. Когда меня из театра по волчьей статье уволили, я и грузчиком работал, и посудомойщиком, и хлеборезом. Непростые были времена, но в итоге все пошло на благо.
– Спектаклей не срывали?
– Ни разу, а вот пьяным нередко работал. А потом понял, что остановиться пора. Я уже пятый год вообще не пью, устал от этого дела. И курить бросил.
– Правда ли, что когда бросали курить, вышивали гладью, чтобы не нервничать?
– Пяльцы я в Челябинске купил, хотел из них круглую рамку для фотографии сделать. А потом тряпочку на них натянул и начал в нее иголочкой тыкать, чтобы о куреве не думать. Брал точку в центре и начинал вышивать цветочки, бабочек, птичек. И действительно, так курить и бросил.
– Я не удивлюсь, если вы признаетесь, что стихи до сих пор пишете.
– Пишу... Для меня это выброс в связи с психологической усталостью. После важной встречи или репетиций вдруг рождается какая-то рифма. Но у меня никогда мыслей не было эти стихи напечатать.
– Что сейчас читаете?
– Монографию об истории написания «Слово о полку Игореве».
– Актеру, чтобы пробиться, должно повезти с режиссером. Вам в вашей профессии везло?
– Мне слово «пробиться» категорически не нравится. Конечно, если бы не было «Брата», то и сегодняшнего Сухорукова не было бы. Я всегда говорил, что Сухоруков – это продукт режиссера Алексея Балабанова. Хотя, знаете, мне больше нравится моя роль в фильме «Про уродов и людей». Жаль, но после «Брата-2» я почувствовал, что с Балабановым мы надолго расстаемся, и был прав – Алексей что-то не зовет меня в свои новые картины.
– Вы прожили в Питере двадцать пять лет, и все же как-то признались, что своим себя в этом городе так и не почувствовали.
– А он меня своим почему-то так и не сделал. Я из Петербурга легко уехал, слишком легко. Год вот в Москве живу, а Питер мне вспоминается все реже и реже.
– Когда вы решили в Москву перебраться?
– Когда «Лир» начал ставиться. Насколько я знаю, режиссер Владимир Мирзоев и Максим Суханов пришли к Михаилу Ульянову и предложили, чтобы я сыграл роль шута. Ульянов сказал: «Если нужно, вызывайте».
Я здесь не в труппе, а на договоре. Мне предлагали зачисление в штат, но я отказался. Думаю, что уже вряд ли вернусь в актерское чиновничество. Понимаете, я счастлив, что сейчас мне никто не указывает и не приказывает. Мне не надо за кого-то вводиться в спектакли, что я категорически не приемлю. У меня сегодня есть возможность плыть в своей лодке, к своим горизонтам. Это для меня и есть самое главное.

Алексей БЕЛЫЙ