Российское образование под шумок лишают и самостоятельности, и серьезной поддержки государства
Страсти, накалившиеся вокруг планов правительства заменить социальные льготы денежными компенсациями, сыграли на руку самим чиновникам. Соответствующий законопроект благополучно миновал первое чтение (уже в начале августа намечено второе). При этом большинство российских граждан, похоже, даже не подозревает, что легализуемые Госдумой поправки усложнят жизнь отнюдь не только ветеранам и инвалидам. Последствия нововведений очень скоро ощутит на себе, по сути, каждый житель страны — хотя бы потому, что болезненные изменения благодаря пресловутому закону произойдут еще и в системе образования.



Растаявшие гарантии

Отечественные бюрократы на сей раз прямо-таки превзошли себя в умении замаскировать столь далеко идущие замыслы. Основной целью пухлого (четыре сотни страниц) проекта №58338-4, отменяющего четыре с лишним десятка российских законов и переиначивающего еще 155, было объявлено перераспределение полномочий между различными уровнями власти. Однако оказалось, что этот документ являет собой принципиально новый подход государства и к российской науке (о чем недавно рассказывал на страницах «ПЖ» академик Геннадий Месяц), и к образованию.

Попутно в нем затрагиваются и другие сферы. Например, действие Федерального закона «О библиотечном деле» отныне предлагается распространять лишь на государственные или муниципальные библиотеки, существующие как юридические лица. Всем прочим книгохранилищам страны (включая вузовские), таким образом, ни на какое содействие государства рассчитывать больше не придется. А среди законов, которые проект предлагает считать утратившими силу, значится, в частности, Закон «О государственной поддержке средств массовой информации и книгоиздания Российской Федерации».

Характерно, кстати, что многие поправки, предложенные правительством в этом сводном документе, нацелены именно на отмену либо нормативных актов целиком, либо их частей. В качестве образчика можно привести один из упраздняемых пунктов Федерального закона «Об образовании»: «Государство гарантирует финансовую и материальную поддержку в воспитании детей раннего детского возраста, обеспечивает доступность образовательных услуг дошкольного образовательного учреждения для всех слоев населения».

Отныне чиновники намерены выделять деньги на поддержку и развитие учебных заведений в зависимости от их принадлежности. Федеральная казна будет заботиться лишь о тех, кто имеет статус общероссийских, а региональная и муниципалитеты, соответственно, о местных. Размер и характер социальной поддержки студентов и школьников (то есть стипендии и прочее) впредь предлагается устанавливать по-разному — в зависимости от подчиненности обучающего их учреждения.

При этом, например, из Закона «О высшем и послевузовском профессиональном образовании» исключается положение о расходах на таковое твердой доли федерального бюджета. Компенсации на питание и льготный проезд для студентов и аспирантов, а также привязка зарплаты работников этого сектора образования к уровню заработков в промышленности тоже отменяются.

Соответственно, в Законе «Об образовании» аннулируется предписание об установлении доли расходов от ВВП страны, направляемой на нужды образования. Требование соотносить вознаграждение за труд педагогов с заработной платой лиц, занятых в промышленном производстве, из этого документа тоже исчезнет.

Самообеспечение исподтишка

Но, пожалуй, самым знаменательным моментом следует считать предложение правительства убрать из российских нормативных актов все упоминания о Федеральной программе развития образования страны. Отменяются и госгарантии приоритетности образования. Отсюда вполне выстраивается и логика всех прочих поправок, и тенденции дальнейшей политики государства.

Так, из Закона «Об образовании» исключается положение о субсидиарной ответственности Российской Федерации по обязательствам учреждений, не подведомственных федеральным органам власти. Не будет больше в стране и единых нормативов финансирования учебных заведений, равно как и единого порядка создания, реорганизации, а также ликвидации образовательных учреждений, находящихся в ведении разных уровней власти. Общие нормы, регламентирующие их деятельность, также утрачивают силу.

Благодаря все тем же поправкам отменяется и возможность установления местных налогов и сборов на цели образования. Это при том, что одновременно госорганы лишаются права финансировать учебные заведения, если соответствующие расходы не предусмотрены бюджетными назначениями.

В свою очередь, сами образовательные учреждения лишаются права собственности на находящееся в их ведении имущество. Отныне они не смогут выступать его арендодателем и при этом теряют возможность использовать закрепленное за ними имущество в целях извлечения дохода. С другой стороны, им запретят и фигурировать в качестве арендаторов.

Деятельность негосударственных учебных заведений отныне не будет регламентироваться. Однако они теряют право на государственное или муниципальное финансирование. Соответственно, обучающимся в них гражданам больше не полагается каких-либо официальных льгот.

Да и сами образовательные учреждения России впредь не получат, например, налоговых поблажек. Положения, посвященные их самостоятельному развитию и обеспечению, из законодательных актов тоже устраняются.

Мало того, отныне, скажем, сотрудники федеральных госучреждений образования потеряют право на увеличение своей зарплаты, связанное с введением в субъекте Российской Федерации (например, в Москве) более высокого по сравнению с установленным федеральным законом минимального заработка. Авторы этой поправки как будто побуждают преподавателей брать взятки.

Жертвы унификации

Многие специалисты говорят: то, что дополнительные расходы, связанные с гособязательствами по образованию, повесили на регионы, еще полбеды. Гораздо сильнее обостряет эту ситуацию отсутствие в стране утвержденных законом минимальных государственных стандартов в соответствующей сфере. При этом вопрос о необходимости подготовки таковых даже не поднимается федеральным правительством.

Поэтому пресловутые полномочия, с которых началась вся эта ревизия, на деле зачастую не перераспределяются между уровнями власти, а попросту сокращаются. А если какие-то гособязательства по поддержке системы образования и передаются с общероссийского уровня на последующие, нет никаких реальных гарантий, что они будут выполнены.

Ближайшим последствием происходящих изменений станет сокращение числа учебных заведений, финансируемых за счет казны. Это означает, что возможность для россиян получить в собственной стране бесплатное образование заметно уменьшится. Одновременно вырастет стоимость обучения, предлагаемого за деньги. Ведь одна только отмена налоговых льгот — прямой к тому путь.

Среди немногих плюсов этого реформирования станет, как объясняют чиновники, унификация терминологии и закрепление использования единообразных юридических конструкций, что поможет исправить многочисленные неточности в нормативных документах из разных отраслей права. Но стоит ли это таких жертв?

Другой положительный момент видят в предполагающемся усилении контроля над качеством образования в России. В частности, регистрация новых вузов больше не будет происходить по заявительному принципу. Следование последнему уже привело к тому, что в стране сегодня действует 3200 университетов (считая с филиалами).

Между прочим, именно за годы вузовской вольницы многие правительственные чиновники не без удовольствия обзавелись учеными степенями, а также почетными званиями университетов и академий. И теперь с глубокомысленным видом объясняют, что государство в их лице, мол, изрядно «наелось» социальных гарантий, которые его обязывали предоставлять собственным гражданам. И это очень похоже на правду: ведь всякое перенасыщение, как известно, вызывает отрыжку. В том числе и в виде поправок, портящих важные и хорошие законы.

Из стенограммы заседания комитета Госдумы РФ по образованию и науке от 24.06.04:

Николай БУЛАЕВ (фракция «Единая Россия»), председатель комитета ГД по образованию и науке, кандидат педагогических наук, доцент:

«<…> Весьма вероятно, что законопроект в этом виде будет принят Государственной думой, поэтому мы сегодня уже должны работать на второе чтение, говорить сегодня о тех позициях, которые для нас являются не только неприемлемыми, а достаточно болезненно воспринимаемыми, что мы хотели бы исправить в этом законопроекте поправками. <...> То, что время не самое удачное для принятия этого законопроекта, никто с этим не спорит. Но хотел бы всем напомнить, что вообще закон этот является одним из базовых законов, который будет учтен при формировании бюджета на 2005 год».

Жорес АЛФЕРОВ (фракция КПРФ), член комитета ГД по образованию и науке, действительный член РАН:

«<...> Я бы хотел упомянуть, что <...> сказала генеральный консул Канады. Она сказала примерно так: «Есть две области, поправки к законам которых в Северной Америке, США и Канаде требуют и проводятся обычно с очень тщательным обсуждением, с советами с профессиональной частью. Эти области — образование и здравоохранение». <...> Недавно мы открывали в Петербурге Конгресс высоких технологий. <...> Соседом моим оказался Свинаренко — первый заместитель министра образования. Я ему говорю: «Андрей, что вы насочиняли? Что вы подаете сейчас нам?». Вы знаете, что ответил мне замминистра образования? «Это не мы, это Минфин».

Виктор САДОВНИЧИЙ, ректор МГУ, действительный член РАН:

«<...> Из представленного варианта, конечно, видно, что очень много позиций, с которыми в принципе согласиться нельзя. <...> Там есть вектор — наступление на автономию высших учебных заведений. Как раз мировая практика и все, что накопило человечество по университетскому образованию, состоит в том, что университеты тогда поднимаются, когда они получают в значительной степени автономию в определенных целях, в целях образования, при соответствующем государственном и общественном контроле. <...> То, что удалось университетам и другим образовательным учреждениям сделать, это заслуга их потенциала, потому что мы знаем, что другие учреждения, которые не обладали этим потенциалом, они либо были приватизированы, либо разрушены, либо ушли на второй план в смысле значения в обществе».

Олег СМОЛИН (фракция ПРФ), первый зам. председателя комитета ГД по образованию и науке, доктор философских наук, доцент:

«Я глубоко убежден, что этот закон, как того самого черного пуделя, мягко скажем, невозможно отмыть добела. Его невозможно будет исправить в случае, если Государственная дума примет этот закон в первом чтении. <...> Он потому так и принимается: в летние месяцы, в ускоренном порядке. Чтобы никто не успел, что называется, и охнуть».

Олег ДЕНИСОВ (фракция «Родина»), зам. председателя комитета ГД по образованию и науке, кандидат психологических наук:

«К сожалению, все те нормы, которые вводятся в законопроект поправками, убирают возможность не только федерального бюджета наполнять финансами те или иные государственные обязательства, но и практически запрещают это делать региональным и муниципальным бюджетам».

Валентина ИВАНОВА (фракция «Единая Россия»), зам. председателя комитета ГД по образованию и науке, доктор экономических наук, профессор:

«<...> Закон действительно посвящен одному, а где-то начиная с трехсотой страницы начинаются серьезнейшие поправки в наши законы об образовании и так далее, то есть как бы походя, без серьезного обоснования, то есть довольно масштабные вещи изменения сферы образования. Открываем пояснительную записку. Об этих масштабных изменениях в сфере образования ничего не поясняется, то есть какова причина, почему здесь идет это изменение <...>».

Алексей ЧЕРНЫШОВ (фракция ЛДПР), зам. председателя комитета ГД по образованию и науке, доктор политических наук, профессор:

«В этом законопроекте нет концепции, это куча мала. Не видна логика авторов и не видны, собственно, сами авторы, кто это. <...> Те же учителя в школах просят только одного: поднять статус учителя — зарплата, чтобы крыша у него не упала над головой и фундамент не дрожал, а все остальное учителя сделают сами».

Галина МЕРКУЛОВА, председатель профсоюза работников народного образования и науки РФ:

«<...> Мы не согласны с концепцией законопроекта прежде всего потому, что он носит антисоциальный характер. Предлагаемые правительством изменения и порядок их реализации вступают в противоречие по меньшей мере с 10 статьями Конституции. <...> Одновременно проводится основательная ревизия всего действующего законодательства в сфере социальной политики».