Недавняя история таит еще много тайн. Они, конечно, разнокалиберные, эти тайны, в диапазоне от судьбоносных до анекдотических. К последним тяготеет история, ставшая известной несколько дней назад. Президентская библиотека Джона Кеннеди в Бостоне предала гласности содержимое 250 коробок писем и фотогра-фий из архива Роуз Фитцджеральд Кеннеди, матери президента. В числе бумаг – переписка ее с сыном-президентом по поводу одного необычного эпизода.

Оказывается, как сообщило агентство Ассошиэйтед Пресс, в 1962 году Роуз отправила Никите Хрущеву просьбу поставить автограф на фотографии, где Джон Кеннеди запечатлен с советским лидером. Причем не уведомила об этом сына. Хрущев получил просьбу, расписался на фото и отправил в Вашингтон.
«Не могла бы ты в будущем ставить меня в известность о своих предполагаемых контактах с главами других государств, — мягко журит свою мать Кеннеди в записке от 3 ноября 1962 года на бланке с грифом Белого дома. – Просьбы такого рода можно трактовать по-разному, и поэтому я хотел бы иметь о них полное представление до их отправки».
Ничуть не стушевавшаяся Роуз пишет в ответной записке: «Дорогой Джек, я так рада, что ты меня предупредил по поводу контактов с главами государств, ведь я собиралась написать письмо Кастро».
Я позвонил за подробностями политологу и историку Сергею Хрущеву, профессору Университета Брауна в Провиденсе, штат Род-Айленд.
«В первых же строках» нашей беседы Сергей Никитович сообщил подробность, о которой почему-то умолчали агентство и американские газеты. Оказывается, Роуз просила у его отца девять (!) автографов – по одному для каждого из ее детей. Посему и приложила девять одинаковых фотографий Хрущева с Кеннеди.
«Раздавать автографы было для советских руководителей делом весьма необычным, — сказал мне Сергей Хрущев. – Для российского менталитета автографы считались чем-то низкопробным. Но просьба такого уровня, да еще во время Кубинского кризиса, без сомнения, заставила советского лидера отнестись к ней с уважительным вниманием. Никита Сергеевич все девять фотографий подписал и послал их через советское посольство в Вашингтоне президенту Кеннеди. Ведь тот тоже должен был их подписать».
Был ли Хрущев удивлен такой просьбой?
«Политики вообще мало чему удивляются, — заметил Сергей Хрущев. – И потом, кризис в тот момент кончился, президенты почувствовали друг к другу доверие. В свете того, что им удалось предотвратить глобальную войну, ни Хрущев, ни Кеннеди не тяготели к конфронтации. Говоря грубо, не хотели нарываться. Автографы на фотографиях вполне вписывались в советскую внешнюю политику: мы, мол, вам демонстрируем, что хотим дружить. Ваша мама просит нас подписать фото? С удовольствием подпишем».
А как Хрущев относился к Джону Кеннеди и его семье в личном плане?
«Он считал Кеннеди взвешенным политиком, — ответил профессор. – И симпатизировал как человеку. А вот Жаклин Хрущеву не понравилась. Правда, говоря это, он философски добавлял: ну так это его жена, а не моя. Хрущев и Кеннеди встретились в Вене, где впервые прощупали друг друга. Их личное общение только начиналось и совпало с намечавшимся потеплением в отношениях между двумя странами: разрешение Кубинского кризиса, подписание Договора о запрещении ядерных испытаний, установление прямой линии, предложение Кеннеди Советскому Союзу о совместном полете на Луну. Они договаривались о встрече в конце 63-го – начале 64-го года, но выстрелы в Далласе поставили точку. Частные контакты были. В 1962 году Кеннеди принимал в Хайяннисе (Кейп-Код) Аджубея вместе с моей сестрой Радой, что было ответом на поездку Сэлинджера (Пьер Сэлинджер – пресс-секретарь Белого дома в те годы – О.С.) к Хрущеву. Поскольку в гости приехали зять и дочь Хрущева, это было больше, чем интервью президента США главному редактору «Известий». Но Кеннеди убили в ноябре 1963 года, а Хрущева в октябре 1964 года отстранили от власти, и начавшееся сближение оборвалось».

Олег СУЛЬКИН NRS.com