Книга рассказов и эссе Пелевина «Relics Раннее и неизданное» напоминает о том, что вселенная находится в чайнике.

То, что у нас зарплата на самом деле хорошая, просто кокаин такой дорогой, – это мы уже десять раз усвоили. Кожей ощутили. Но можно еще раз вспомнить: Пелевин издал в «Эксмо» сборник «Relics Раннее и неизданное». Здесь-то вы и сможете перечитать рассказ Time out про то, как новый русский Вован на том свете задницей сковородку охлаждал, получал за это коробку баксов ежемесячно, и на эту коробку покупал себе одну-единственную дорожку кокаина. На предложение ангела работу бросить и идти восвояси Вован и сказал вышеупомянутую фразу, ставшую на некоторое время любимой шуткой, а сегодня – просто общим местом.

Выйти на рынок с книгой рассказов, ранее неоднократно изданных, и эссе, тоже по большей части опубликованных, писатель может себе позволить – все равно все раскупят: молодежь подросшая этого всего не помнит, а те, кто постарше, чертыхнувшись, все равно перечитают.
Столько лет (считай, лет двадцать) Пелевин был у нас молодым писателем, а мы при нем молодыми читателями, а вот теперь пора перейти на имена-отчества, все изданное печально отдает классикой.

Факт не то чтобы грустный, а просто исторический. Перечитав сборник, признаем, что все, что он делал для литературы – Пелевин сделал в результате для простого, знаете ли, народа. Ведь пелевинское видение растворилось и впиталось в местное понятие мироустройства, отложилось и осело там, как какие-нибудь соли тяжелых металлов. Пока московский концептуализм по привычке мучил нас скоморошечьей деконструкцией и самоценным словосочетанием «х.. – п…а», признаем, что Пелевин поступил как порядочный человек – ничего не рушил, писал рассказы и романы с сюжетом, завязкой, развязкой и кульминацией, и писал человеческим русским языком, а главное – дал бедным людям алгоритм, универсальный способ решения любой задачи, которую предлагал русскому человеку нынешний миропорядок.
Смотрите на вещи трезво, без ажитации, а потом просто сдвигайте точку сборки.

В результате сдвига получаем некоторое неучтенное и непознаваемое пространство со сквозняками безумия. Но и непознаваемого мы не боимся, а приветствуем – все там будем. Писать об этом, общеизвестном, в 2005 году уже как-то и глупо. Но ведь остается только признать, что именно Пелевин донес всю эту конструкцию до самых широких масс, чем в одиночку способствовал, уверяю вас, немалому смягчению местных нравов.

Широким массам его читателей всегда есть к чему апеллировать, они уже обучены местные явления делить, умножать и слушать вести из Тибета.
В конце концов, даже школьники знают, что наша Вселенная находится в чайнике некоего Люй Дунбиня, а это, признаем, очень успокаивает.

(Виктор Олегович сам напросился со своим сборником на некоторое неуместное подведение итогов творчества – и не во власти рецензента здесь спеть другую песню).

Конечно, люди, филологически подкованные и обчитавшиеся безо всякого Пелевина первоисточников, могут резонно заметить, что наш главный писатель бесконечно скатывается в сатиру и юмор, и вообще где-то он наш духовный Петросян и Задорнов, но ведь противный наш народ без шуток-прибауток зачастую вообще есть отказывается. Его как-нибудь так отвлеки, чтобы он испугался или засмеялся, а там и рот открыл, а туда уже можно и алгоритмы запихивать.

В результате получается, что Пелевин который год последовательно и исправно учит своего читателя новому кодексу воспитанного человека – почитать метафизику как истинную мать свою, отдавать должное, не верить в реальность ближнего, жить не по лжи, ну и это… LG.

Устали хихикать? Можете предложить другой способ? Так мы этого Пелевина вмиг сбросим с корабля современности! Нет? Тогда терпите.



Виктор Пелевин, «Relics Раннее и неизданное», Эксмо, 2005

Газета.Ru