Понял, что спорили они о чём-то суперважном, но обилие специальных терминов не позволяло мне уловить смысл этого спора. И тогда я подумал, как же в нашей библиотечной профессии всё так до противного просто. Вот тебе абонемент, вот каталожный ящик, вот картотека, вот инвентарная книга. Уж слишком просто… Нечем удивить людей не из библиотечного мира.

В последнее время появилось много новых терминов в нашей библиотечно-информационной деятельности. Всё правильно, жизнь идёт, всё меняется. Стараюсь их осваивать. Правда, очень часто чувствую себя дедом Щукарём из «Поднятой целины», который вечерами, сидя рядом с Нагульновым, изучал словарь иностранных слов, а потом делился полученными знаниями: «“Монополия”? Ясное дело — кабак. “Адаптер” — означает: пустяковый человек,

вообче сволочь, и больше ничего. “Акварель” — это хорошая девка, так я соображаю, а “бордюр” — вовсе даже наоборот, это не что иное, как гулящая баба, “антресоли” крутить — это и есть самая твоя любовь».

Сегодня на Государственном экзамене от своего коллеги опять услышал новое слово « краудфандинг», и опять ощутил свою темноту и дремучесть. И тут пришла мне в голову мысль:

«Из дневника практиканта.

15 февраля. Первый день практики в библиотеке. Посмотрев на меня, руководитель сказал, что именно мне даётся поручение заняться краудфандингом. До обеда бродил по библиотеке, пытался склонить сотрудников в краудфандингу, но ничего не получилось. Один раз даже послали на коверкинг к фрилансеру. Доложил руководителю. Один из сотрудников сразу же сказал, что у меня ничего не получится и лучше заняться фандрайзингом. Но предупредил, что в помещении библиотеки лучше этого не делать. Вышел из помещения, вспомнил классику. Со словами “Дай миллион, дай миллион” простоял час с пустым каталожным ящиком у входа в библиотеку. Пошёл дождь, и я вернулся в здание.

16 февраля. Сегодня узнал, что у нас в библиотеке проходит то ли библиотечный журфикс, то ли имидж-коктейль, и меня назначили модератором. Чуть не подрался с одногруппником, так как его назначили на это же мероприятие фасилитатором. И мы никак не могли выяснить, кто круче, модератор или фасилитатор. На афтерпати помирились. Опять обратился к руководителю. Он посоветовал срочно заняться брейнстормингом. Опять проблемы с одногруппником, Испытываю от него постоянный буллинг.

17 февраля. Сегодня был на ворк-шопе. Буллинг со стороны одногруппника постепенно перерастает в моббинг. Чувствую постоянные конфликтогены в мою сторону. 

18 февраля. Сегодня поручили заниматься либмобом. Случайно встретил либрокубикулариста, еле отбился. Пока бежал, потерял свой любимый скетчбук.

19 февраля с утра сплошной тейбл-ток. Всё закончилось обыкновенным сторителлингом. Пришёл руководитель. Сказал, что хватит заниматься дурью, и чтобы я шёл и установил у входа в библиотеку новый штендер. По дороге к выходу посмотрел в брендбук и на всякий случай захватил с собой шелфтокер и шильдик, а заодно и бродсайт. Пришёл руководитель, сказал, что не хватает Айс-стопперов. Кто бы мог подумать.

20 февраля. Ура, недельная практика в библиотеке закончилась. Сегодня буду весь день заниматься чиллаутом. Какое счастье. Еду в Петербург, там, на Московском проспекте в библиотеке есть классная чиллаут-зона».

Написал всё это и подумал, мне бы сейчас этих физиков, что в молодости встретил, посмотрели бы кто кого. 

Александр Мазурицкий, профессор