Писатель Юрий Бондарев назвал чтение художественной литературы «великим переселением из мира внешнего в мир внутренний». Это «переселение», а иначе говоря, восприятие читателем внутреннего мира литературных персонажей, созданных мастерами искусства слова, с давних лет является предметом моих интересов. Став библиотекарем, и работая с юношеством, я пыталась привить интерес к этим вопросам молодым людям. В адекватном восприятии психологических глубин, изображённых в литературном произведении, я видела залог понимания читателем реальных людей и самих себя. Через лучшие произведения художественной литературы, я стремилась разбудить в них любопытство к человеку, к скрытым тайнам его души. Годами позже мною была составлена специальная программа «Читатель — тоже психолог», где я, отталкиваясь от мысли Достоевского: «Не один только сюжет романа важен для читателя, но и некоторое знание души человеческой (психологии), чего каждый автор вправе ждать от читателя», попыталась выстроить систему воспитания психологической культуры читателя. (Программа опубликована в методическом пособии «Школа развивающего чтения» Нижний Новгород, 1996). В ней главное внимание уделено «диалектике души» (выражение
Н. Г.Чернышевского), требующей от читателя умения наблюдать за эмоциональной жизнью персонажей, улавливать гамму переживаний, прослеживать переход одного чувства в другое, анализировать состояния, находить слова для характеристики этих состояний, сопереживать героям, включаться в их рефлексию. Я побуждала читателей на материале лучших произведений отечественной литературы, главным образом рассказов Чехова, Тургенева, Нагибина, Солоухина, Астафьева, Распутина, Тендрякова и других авторов, анализировать поведение персонажей в тех или иных ситуациях, выявлять мотивы, улавливать динамику чувств, разгадывать «тайную психологию». Стратегической задачаей этой деятельности было вести молодого человека от чуткости читательской к чуткости человеческой.
Приведу несколько названий моих статей на эту тему прошлых лет: «От чуткости читательской» (Библиотекарь, 1970, №5), «О психологической чуткости читателя-школьника» (О литературе для детей. Вып. 19, Л., 1975), «Творчество понимания людей» (Библиотекарь, 1976, №5) Позже тема «Разгадка тайной психологии» была включена мной в программу авторского учебного курса «Психология детского чтения» и в методическое пособие-справочник «Психология детского чтения от А до Я»(2004 г).
Замечу, вся эта работа была направлена мной на читателя и нацелена на развитие его психологической культуры, его духовного мира. Свой интерес к этой сфере я считала сугубо любительским и не соотносила его с сутью библиотечной профессии. Мне как читателю художественной литературы просто хотелось поделиться с молодежью своими психологическими находками. Мне не приходила тогда в голову мысль, что это является органической частью профессиональных качеств библиотекаря, предопределяющих внимание к человеку, к его внутреннему миру, к его эмоциональному состоянию. Ведь чтобы развивать в читателе психологическую чуткость, пробудить внём внимание к духовному миру людей, как реальных, так и изображённых в литературе, сам библиотекарь должен прежде обладать этим качеством , быть примером чуткости читательской и человеческой. Чтобы пробудить интерес юноши или девушки к мотивации персонажей, обратить внимание на язык жестов, мимики, взглядов, движения рук, модуляции голоса, направить мысль на различение мнимого и действительного в человеке, я как библиотекарь должна первоначально сама этим овладеть, а овладев на литературном материале, соотнести с живыми людьми. Если я, предлагаю, например, читателю в рассказе И. Тургенева «Свидание» вместе со мной рассмотреть состояние героини, переданное через выражение лица и едва уловимые движения: «подняла голову»,
«оглянулась», «встрепенулась», «блеснули светлые и пугливые глаза», «взор задрожал», «вспыхнула», «радостно улыбнулась», то это значит, что я, читая рассказ, на это обратила внимание, это меня самую тронуло, за этими внешними проявлениями я увидела нечто значительное, психологически важное для понимания этой героини, её внутреннего состояния, важное не только применительно к ней, но и к любому живому человеку, в его взаимоотношениях с людьми. Моё собственное читательское открытие внутреннего богатства изображённых писателем людей, давало мне, как я сейчас думаю, основу для разговора с читателем о прочитанном литературном произведении, для наблюдения за его читательской реакцией и поведением. Анализ психологии персонажей помогал мне, библиотекарю, более остро чувствовать состояние моего собеседника. Так, очевидно, должно происходить с каждым библиотекарем, вступающим в общение с читателем. Говоря об этом сегодня, я должна признаться, что раньше я так не думала. Я считала взятое мной направление работы с читателями сугубо личным делом, совсем необязательным для других библиотекарей.
Почему элементарная мысль о том, что интерес к психологии и психологическая зоркость должны быть составной частью профессии библиотекаря, пришла ко мне сегодня? Почему именно сегодня я увидела в психологической направленности не только мой частный интерес, а наиважнейшее профессиональное качество любого библиотекаря, тем более работающего с молодёжью и прививающего ей интерес к художественной литературе? Направленность на библиотекаря как психолога мне подсказало учебное пособие «Развитие психологической проницательности студентов-психологов средствами художественной литературы»(2008) авторов Н. Е. Есманской и Е. А. Корсунского, любезно присланное мне этими исследователями из Воронежа, где они работают и экспериментируют на кафедре психологии Воронежского Университета. Предметом их изучения является психологическая проницательность, рассматриваемая ими в качестве основополагающей профессиональной черты психолога. Следует подчеркнуть, что средством развития этой способности избраны не учебники, не пособия по психологии, а высочайшего уровня художественная литература.
Открыв эту книгу, я окунулась в область, близкую моему сердцу. Мне захотелось пожать авторам руки в знак солидарности и признательности. Я открыла в них своих соратников, единомышленников, с той лишь разницей, что они имеют дело с будущими психологами, а я как нынешний преподаватель СПбГУКИ — с будущими библиотекарями. Мы включены в одну профессиональную систему: «человек-человек», «человек — коллектив» и имеем в руках одно орудие — лучшие произведения художественной литературы. То, что я называла психологической чуткостью, они назвали «психологической проницательностью». Под психологической проницательностью авторы понимают способность быстро, глубоко, объективно, верно разгадывать, познавать, понимать людей, их поведение и отношения. Но разве это не касается библиотекаря и его общения с читателем?
Термин «психологическая проницательность» придумали не Н. Есманская и Е. Корсунский. По этой теме, как указали авторы, уже опубликован ряд работ. Среди них — монография А. А. Борисовой «Психологическая проницательность» (1999), А. А. Зазыкина «Психологическая проницательность» (2006). Однако развивать психологическую проницательность на материале художественной литературы, и прежде всего психологической прозы, воронежские авторы стали одни из первых. Есть основание утверждать, что в разработке комплекса методов и методик диагностики и развития этой способности у будущих специалистов психологов средствами художественной литературы им принадлежит первенство. В этом деле на помощь им пришли труды крупнейших литературоведов, таких как
А. Б. Есин (Психологизм русской классической литературы. 2003), Л. А. Гинзбург (О психологической прозе, 1971), психологов Л. С. Выготского, А. А. Бодалева, Б. М. Теплова и др., которые широко использовали художественную литературу в своей профессиональной деятельности.
Библиотекарь с высшим библиотечным образованием скажет (и будет прав), что в учебный план подготовки библиотекаря-специалиста входит предмет «Психология», который и призван дать студенту психологические знания. Но знания — это ещё не способности и навыки. Чтобы это умение приобрести, надо пройти школу чтения великих образцов литературных произведений, приобщиться к психологическому опыту сотен и тысяч персонажей, вместе с ними сопережить этот опыт, вдуматься в него, сделать его своим. «Серьёзный писатель, — говорит профессор
В. Н. Шубкин, — всегда аналитик и страстно стремится вскрыть глубинное, не видимое невооружённым глазом. Задача исследователя именно в том, чтобы за видимостью вскрыть сущность явления. Это в полной мере касается литературного творчества, которое есть всегда открытие новых характеров, глубин человеческой души».
О роли искусства в изучении души человека, говорит и психолог В. П. Зинченко. В беседе с корреспондентом журнала «Человек» (1990, №2, С.7) профессор сказал: «На первое место я бы поставил опыт художественного освоения феномена человека, накопленный в искусстве, которое, как это хорошо известно, на столетия опережает науку в познании человека. Например, наука и сегодня далека от познания тех глубин души человеческой, в которые удалось проникнуть Ф. М. Достоевскому». Вот почему средство развития у будущих психологов феномена психологической проницательности, которое избрали воронежские специалисты, надо признать верно угаданным, обоснованным, особенно если учесть, что средством являются произведения писателей классиков.
В своих экспериментах авторы использовали произведения И. А. Бунина, А. И. Куприна, И. С. Тургенева, М. Ю. Лермонтова, М. А. Шолохова, К. Паустовского,
В. Шукшина и психологическую прозу
Ф. М. Достоевского. В качестве примера способности проникать в глубины внутреннего мира людей авторы привели героя рассказа О. Бальзака «Фачино Кане»: «Моя наблюдательность приобрела остроту инстинкта: не пренебрегая телесным обликом, она разгадывала душу, вернее сказать, она так метко схватывала внешность человека, что тотчас проникала и в его внутренний мир; она позволяла мне жить жизнью того, на кого была обращена, ибо наделяла меня способностью отождествлять с ним себя самого». Яркий образец психологической проницательности найден авторами у старца Зосимы («Братья Карамазовы» Ф. М. Достоевского ): «Он до того принял в душу свою откровений, сокрушений, сознаний, что с первого взгляда на лицо незнакомого, приходившего к нему, мог угадывать: с чем тот пришёл, чего тому нужно и даже какого рода мучение терзает его совесть, и удивлял, слушал и почти пугал иногда пришедшего таким знанием тайны его, прежде чем тот молвил слово». Надо отдать должное опыту воронежских психологов, попытавшихся с целью профессионального обучения будущих психологов, окунуться самим и вовлечь студентов в глубочайший и сложнейший духовный мир персонажей великой русской и мировой литературы. Следует заметить, что обращение к художественной литературе у нынешних профессионалов психологов — крайне редкое явление. Я, например, ни в одной психологической телевизионной или радиопередаче, которые стараюсь не пропускать, не заметила, чтобы профессиональный психолог, давая советы обратившемуся к нему человеку, порекомендовал ему какое-либо художественное произведение, обратил бы внимание на сходство переживаемых ситуаций, побудил бы вдуматься в душевный мир того или иного персонажа. И в современных учебниках по психологии, в отличие от учебников
Б. М. Теплова, С. Л. Рубинштейна, по которым училось наше поколение, такого рода советов я не встречала. Правильно отмечают авторы анализируемого пособия: «Что же касается развития психологической проницательности средствами художественной литературы, то этот вопрос остался до сих пор вне поля зрения учёных-психологов». Надо добавить, что остался он вне поля зрения и учителей литературы, и вузовских преподавателей этого курса и библиотековедов.
Говоря о роли художественной литературы в познании души человека, авторы пособия выделяют три формы изображения внутреннего мира человека. Первая — «изнутри», через внутренний монолог или через «поток сознания» героев, позволяющая наглядно и детально представить мысли и чувства персонажей, создающая впечатление «подслушанных мыслей». Другая форма изображения психологии персонажей «извне». Она предполагает описание внешнего облика, поступков, жестов, мимики, телодвижений, различных физиологических проявлений, особенностей речи, а также описания места действия, деталей пейзажа и т. п. Особо выделяют авторы прием умолчания, суть которого в том, что читатель о мыслях, чувствах и переживаниях персонажа сам догадывается без помощи автора. В этом случае читатель становится своего рода соавтором писателя. К третьей форме изображения психологии литературных героев относится вербальное обозначение, когда мысли и чувства лишь называются писателями, а не изображаются ими. Психологическая проницательность читателя обеспечивается всеми тремя формами изображения внутреннего мира литературных героев. С их учётом подбирался исследователями «стимульный» материал для работы со студентами: соответствующие отрывки из художественных произведений, или небольшие целые произведения. Использовалась и такая исследовательская задача — самостоятельно найти в художественном произведении персонаж, наделённый автором психологической проницательностью, сформулировать серию вопросов, нацеленных на углублённое восприятие этого качества у персонажа. Задача группы в этом случае оценить «творческую энергию» составленных вопросов и предугадать возможные варианты ответов на них. Имеет ли все это отношение к библиотекарю, к его психологической проницательности? На мой взгляд — прямое, и возможно еще большее, чем к психолог у, ибо чтение является составной частью библиотечной профессии, и в руках библиотекаря сосредоточен неограниченный выбор литературно-психологического «стимульного» материала.
Когда я читала пособие «Развитие психологической проницательности студентов-психологов средствами художественной литературы», я невольно примеряла качества психологов, перечисленные в книге, к профессии библиотекаря. И нашла много общего.
Начну с блока личностных и профессионально значимых качеств. В этом блоке авторами среди прочих качеств названы психологическая грамотность, рефлексивные и коммуникативные способности, наличие духовности. В блоке эмоциональных качеств значатся: эмпатия; толерантность; желание помогать людям; любовь и интерес к ним; способность опознавать и понимать эмоциональное состояние людей; осознавать собственные переживания и состояния; быть искренним в выражении своих чувств. В блоке коммуникативных качеств перечислены: умение слушать и слышать другого; умение полно и правильно воспринимать человека; проникать в его внутренний мир; сопереживать; управлять собой и процессом общения; проявлять адаптивность к меняющимся условиям, готовность к контакту и принятию позиции другого; способность грамотно излагать свои мысли. В числе поведенческих качеств названы: творческий характер деятельности, гибкость поведения, способность быстро принимать решения, адекватность поведения, владение собой в любой ситуации, терпимость к фрустрации и неопределенности. В блоке когнитивных качеств выделим рефлексию, понимание внутреннего мира человека, способность прогнозировать его поведение, проницательность. Блок рефлексивно-перцептивных качеств содержит психологическую наблюдательность, адекватность восприятия самого себя и других, способность расшифровывать невербальные реакции человека.
Если не знать, что перечисленные профессиональные качества принадлежат психологу, то опытный специалист-библиотекарь легко примет их за свои. Вместе с тем он заметит, что применительно к библиотекарю здесь не хватает важнейшего качества — умения читать художественную литературу как образное отражение действительности. Благодаря именно этой читательской способности библиотекарь и может использовать художественную литературу как средство формирования своей и чужой психологической проницательности. Развитие читательского таланта как предпосылки психологической проницательности библиотекаря должно быть заложено в стандарт профессиональной подготовки библиотечных специалистов. Здесь ведущее место должны занять учебные курсы психологии и литературы (сейчас они находятся на обочине библиотечного образования), ориентированные на развитие перечисленных литературно-психологических способностей библиотекаря. Я уверена, что авторы рассматриваемого мной пособия как психологи достигли заметных результатов в развитии психологической проницательности студентов именно благодаря своему читательскому таланту, способности заметить, проанализировать, продумать и пережить тонкости духовного мира литературных персонажей, войти в духовный мир их создателей. Психологи-исследователи проявили свой читательский талант в том, что сумели вычленить из классических произведений психологический аспект, увидели в нём проявление писательского мастерства, отдали дань интуиции художников слова, оценили их психологическую проницательность.
Читательский дар авторов пособия, соединённый с психологической проницательностью, особенно проявился в практической деятельности с будущими психологами. Свидетельство тому — мастерство постановки вопросов, касающихся духовного мира персонажей. Проводя со студентами практические занятия, авторы решали литературные и психологические задачи в их единстве. Не случайно базисными для психологической проницательности они считают такие качества как творческое воображение, интуиция, эмпатия, прогностические способности, которые и есть ни что иное как читательские способности. Вот некоторые из поставленных исследователями задач:
• диагностировать структуру психологической проницательности персонажа на примере следователя Порфирия Петровича (Ф. М. Достоевский «Преступление и наказание);
• характеризовать на примере наблюдательности Шерлока Холмса отдельные компоненты структуры психологической наблюдательности;
• выявлять по портретам, по деталям внешнего облика психологические особенности персонажа (портрет Печорина, портрет невесты Версалова Ф. М. Достоевский «Подросток»);
• прогнозировать поведение персонажа в соответствии с его характером в новых, измененных обстоятельствах (как бы сложилась судьба Раскольникова, если бы на его пути не встал следователь Порфирий Петрович, и если бы преступление не было раскрыто?);
• охарактеризовать психологическую проницательность образа психолога-профессионала в художественной литературе (Н. Нестерова «Уравнение со всеми известными»);
• воссоздать отсутствующий в произведении эпизод (предложение генерала Татьяне Лариной стать его женой);
Вот типичные вопросы по материалам подобранных художественных текстов:
1. Какие эмоциональные состояния испытывают литературные персонажи в данном отрывке?
2. Кому из литературных персонажей автор отдает предпочтение?
3. Какие эмоции и чувства вы испытываете к изображённым литературным персонажам?
4. Какие черты характера проявляются у литературных персонажей ?
5. С помощью каких приёмов автор изображает мысли, эмоциональное состояние и черты характеров литературных персонажей.
6. Озаглавьте текст.
7. Назовите автора этого художественного произведения.
Эти вопросы варьируются с учётом каждого конкретного текста. В этом отношении показательными являются вопросы к диалогу между следователем Порфирием Петровичем и Раскольниковым:
• почему Порфирий Петрович не арестовывает Раскольникова?
• почему следователь уверен в том, что Раскольников не убежит?
• почему он уверен в явке Раскольникова с повинной?
• и почему он уверен, что тот не совершит самоубийства?
• как Порфирий Петрович относится к Раскольникову?
• а как тот относится к следователю? Какие качества характера проявились у Порфирия Петровича и у Раскольникова в этой сцене?
• каково эмоциональное состояние того и другого?
• как бы сложилась судьба Раскольникова, если бы на его пути не встретился Порфирий Петрович?
Эти вопросы лишний раз подтвеждают,что читательские и психологические начала в них нельзя отделить друг от друга.
Зачем я все это говорю? Не только затем, чтобы рассказать о новом пособии и поддержать авторов на избранном ими пути, и не только затем, чтобы выразить солидарность с ними в способе развития психологической проницательности будущих специалистов, но, прежде всего, затем, что я вижу в разработанной ими методической системе перспективу для профессионального обучения и роста библиотекарей. Авторы пособия помогли мне осознать, что психологическая проницательность — важнейшее качество не только профессии психолога, но и библиотечной профессии, залог поднятия её престижа. Они дали основание утверждать, что библиотекарь потенциально тоже психолог. Надо только, используя в полной мере возможности художественной литературы, потенциального — превратить в реального.

С автором можно связаться: next84@list.ru

В статье исследуются возможности развития читательской компетентности через анализ психологии персонажей.
This article investigates the possibility of reading skills through the analysis of character psychology.
Библиотечная этика, библиотечная педагогика, библиотечная психология
Library ethics, library pedagogy, psychology library