Татьяна Филиппова, главный редактор журнала
«Библиотечное Дело»

Китайский император Ван Ман пришел к власти в тот момент, когда народ устал от бесконечных преобразований и жаждал стабильности, покоя и порядка, который сформулировал ранее Конфуций. Однако за двести лет до этого по распоряжению императора Цинь все труды Конфуция были сожжены. И вот распространился слух, что некоторые свитки с текстами мудреца чудесным образом сохранились в подвале одного ученого человека. Ван Ман не преминул этим воспользоваться. Он конфисковал свитки и велел своим писцам вставить в них несколько фрагментов, отражавших направление его реформ. Когда тексты были обнародованы, китайский народ узнал, что великому учителю были угодны перемены, проводимые Ван Маном. И реформы прошли с минимальным сопротивлением.

Библиотека стала социальным изобретением, появившимся тогда, когда накопленная масса опыта оказалось настолько большой, что превысила возможности
человеческой памяти, и сохранение этого опыта более не могло обеспечиваться
посредством устной традиции.
Из столетия в столетие каждая эпоха формировала и использовала собрания письменных документов, чтобы сохранить и упрочить свои интеллектуальные достижения
и традиционные ценности. Развитие культуры, которое составляет основу истории цивилизации, было определяющим фактором формирования библиотеки —
характера ее фондов, способов их организации и ведения — и видов обслуживания, предоставляемых библиотекой.

Пройдя путь от глиняных табличек Шумера и Ниневии, папирусов Древнего Египта,
через скудное оснащение средневековых монастырей к собраниям учебников для первых школ, а от них — к бесплатной публичной библиотеке нашего времени,
библиотека претерпела длинный ряд преобразований, каждое из которых было
обусловлено потребностями современного ей общества. Любая крупная перемена
в общественном идеале прежде всего порождала изменения в библиотеке.

Содержание собственно библиотечных реформаций является индикатором, показывающим истинную сущность общественных преобразований. И как показывает опыт, под каким бы благовидным предлогом эти преобразования не проводились, ничем хорошим ни для библиотеки, ни для общества они не заканчиваются.

Недавно я спросила у редактора сборника «Научно технические библиотеки» Надежды Павловой, чем закончился погром хранилища ГПНТБ на Славянской площади. Вот ее ответ:
«Фонд выселен и вывезен в подмосковный город Балашиха, в бомбоубежище, где будет ждать лучших времен в т. н. штабелированном виде, то есть в связанных пачках, что означает невозможность его использования для выдачи читателям. Не правда ли, хорошенькая иллюстрация к заботе о библиотеках, всеобщей доступности информации и т. п.?!»