Наиля Вилевна Бекжанова, заведующая сектором справочно-библиографического отдела Библиотеки Российской Академии наук, кандидат педагогических наук

История БАН на протяжении первых двух веков своего существования и развития была самым тесным образом связана с именами деятелей немецкого происхождения. Благодаря их трудам и заботам Библиотека Академии наук стала одним из крупнейших книжных собраний, а ее значение вышло далеко за пределы сугубо ведомственной библиотеки.

Среди русских немцев, внесших значительный вклад в развитие Библиотеки Академии наук (БАН), в XIX веке восемь работали в ней руководителями. Наименование этой должности неоднократно менялось: библиотекарь, библиотекарь-академик, заведующий отделением, директор, — но сущность ее оставалась прежней — руководитель Библиотеки, ответственный перед Академией (Конференцией) за ее функционирование. Традиционно эту должность занимали крупные ученые, академики.
В 1800 г. Библиотека и Кунсткамера были разделены. Устав Академии наук (АН), принятый в 1803 г., закрепил эту практику. Библиотека была включена в число «ученых принадлежностей» АН и препоручалась заведованию библиотекаря, избираемого Конференцией.
Первым руководителем БАН в XIX в. стал академик Федор Иванович Шуберт (Friedrich Theodor Schubert, 1758—1825, годы заведования — 1800—1819) — известный математик, астроном.
На посту библиотекаря-академика Ф. И. Шуберт активно занимался комплектованием фондов Библиотеки, пытаясь преодолеть те «неустройства» Академии, которые были отмечены в записке 1801 г., поданной Александру I академиками С. Е. Гурьевым, Н. Я. Озерецковским и А. Ф. Севастьяновым. В ней среди прочего говорилось: «Библиотека академическая оставлена в прежнем старом состоянии, почти без всякого приращения, отчего академики всех четырех классов много терпят, не видя новых открытий, содержащихся в издаваемых ныне сочинениях».1
В 1804 г. по инициативе Шуберта, возглавлявшего тогда и Обсерваторию, было решено организовать при последней маленькую астрономическую библиотеку, о комплектовании которой он сам активно заботился, составляя списки необходимых изданий, выбирая книги, журналы, карты и атласы. Библиотека Обсерватории просуществовала до 1855 г., после чего была передана в Библиотеку Пулковской обсерватории.
Стараясь привлечь в БАН читателей, Ф. И. Шуберт инициировал решение Конференции о публикации в 1804 г. в петербургских газетах объявления о том, что «вход в Библиотеку свободен два раза в неделю для всех, кто пожелает ее посещать, а именно по понедельникам и четвергам с 10 часов до 2 часов дня».2
В 1819 г. в связи с реорганизацией БАН, предложенной вновь назначенным президентом АН С. С. Уваровым, Ф. И. Шуберт был отставлен от должности библиотекаря.
По инициативе нового президента Библиотека была разделена на два практически самостоятельных отделения: I — Русское, в составе которого находились книги на славянских и русском языках, II — Иностранное, хранившее книги на всех прочих языках. Во главе каждого отделения стоял библиотекарь, назначаемый президентом АН и утверждаемый министром. В результате проведенных преобразований более ста лет БАН существовала в виде двух почти самостоятельных библиотек: русской и иностранной.
После реорганизации во главе II Иностранного отделения был поставлен крупнейший востоковед, нумизмат, академик Христиан Данилович Френ (Christian Martin Frahn, 1782—1851, годы заведования — 1819—1828), положивший начало описанию и изучению арабских, персидских, тюркских рукописей, создавший русскую школу восточной нумизматики, в конечном итоге, заложивший основы отечественного востоковедения.
Главная заслуга Х. Д. Френа — основание в 1818 г. Азиатского музея, а вместе с ним и специальной библиотеки, которые должны были объединить рассыпанные в разных отделах Академии — в Кунсткамере, в Библиотеке, в Архиве и т. д. — «достопримечательности, относящиеся к Востоку».4 Богатые ученые коллекции, вошедшие в состав музея, приобретали еще Петром I, а также Академия в течение всего XVIII в., поэтому музей с самого его основания стал одним из лучших в Европе музеев восточных древностей. Для его библиотеки Х. Д. Френ, в частности, приобрел у бывшего французского генерального консула в Галебе Руссо около 700 арабских, персидских и турецких манускриптов.
Почти на каждом заседании Конференции Х. Д. Френ выступал с предложениями о приобретении новых книг, добивался расширения книгообменных связей Академии. В результате проведенной им в 1821 г. ревизии II Отделения была обнаружена значительная недостача — 16 манускриптов и 1630 книг. Многие экземпляры износились и пришли в негодность, а многие не были возвращены читателями.3
В 1828 г. на посту библиотекаря II Отделения БАН Х. Д. Френа сменил Василий Андреевич Эртель (Wilhelm von Oertel, 1793—1847, годы заведования — 1828—1833) — педагог, писатель, переводчик, автор «Эртелевой методы» обучения языкам, применявшейся в учебных заведениях, составитель целого ряда словарей.
В. А. Эртель чутко ощущал потребности академической Библиотеки. За пять лет пребывания в должности он сделал реальные предложения по усовершенствованию деятельности БАН. По его инициативе проводилась сверка каталога с книжным фондом. В результате ее исправлялись погрешности в описании книг, вставлялись отсутствующие имена авторов, отмечались имеющиеся в книге гравюры, таблицы, карты и иллюстрации, вносились книги, не попавшие в него ранее (например, приплетенные издания, диссертации и т. д.).5
В 1830 г. В. А. Эртель представил Конференции своей проект переустройства Библиотеки и план создания систематического каталога. Для лучшей организации фонда он предложил ввести крепостную расстановку, при которой, по его словам, «каждый солдат мог бы находить книги».6 Оба предложения Академия отвергла, и в 1833 г. В. А. Эртель был отставлен от должности, поскольку он не выполнил данную ему инструкцию «…заниматься приготовлением новых каталогов Библиотеки, систематического и алфавитного».7 Непризнание АН очевидных заслуг Эртеля свидетельствует о неоднозначном отношении к нему в Академии, одну из причин которого можно видеть в том, что В. А. Эртель не являлся академиком.
В 1835 г. пост заведующего II Иностранным Отделением занял академик Карл Максимович Бэр (Karl Ernst von Baer, 1792—1876, годы заведования — 1835—1862) — знаменитый естествоиспытатель, путешественник, основатель эмбриологии.
Ему удалось решить задачи, имеющие фундаментальное значение для жизни и работы любой библиотеки. К. М. Бэр приложил много труда, чтобы раскрыть Библиотеку для читателя — и не только академического. Он разработал и ввел в 1836 г. новые правила пользования Библиотекой, значительно расширяющие ее возможности. При их составлении Бэр исходил из того, что «научное использование книг должно ограничиваться лишь в самой минимальной степени».8 Он обосновал ежедневную доступность Библиотеки для читателей, необходимость предоставления права пользования книгами и посторонним Академии лицам, порядок ревизий, обеспечение переплета книг и т. д. Эти принципы легли в основу первого свода правил о порядке пользования БАН.
Заслуга Бэра — и определение взаимоотношений между главной и специальными библиотеками. В своей записке (1836) он выступает против разделения БАН на самостоятельные, сепаративные библиотеки. По его мнению, это противоречит основному принципу, на котором должна строиться БАН, — сосредоточения наибольшего числа различных книг в одном месте, в одной библиотеке, которая могла бы удовлетворить самые разнообразные научные интересы читателя.
Но главное достижение К. М. Бэра — работа по упорядочению фондов БАН и созданию систематического каталога. Был полностью модернизирован фонд II Иностранного Отделения. Разработана классификация, представлявшая в иерархическом порядке всю существовавшую к тому времени систему знаний. Вся литература была перешифрована. Схема классификации была издана в 1841 г. и венчала собой многотрудную работу по составлению систематического каталога.9
В 1862 г. на смену К. М. Бэру пришел академик Антон Антонович Шифнер (Franz Anton Schiefner, 1817—1879, годы заведования — 1862—1879) — востоковед-тибетолог, работавший с 1848 г. хранителем во II Иностранном Отделении. А. А. Шифнер первым из лингвистов поставил изучение горских языков Кавказа на строго научную основу. Любимым предметом его исследований был фольклор, в особенности, тема заимствований сказочных сюжетов.
А. А. Шифнер прекрасно знал книжное собрание II Иностранного Отделения. «Всех поражало его отчетливое знакомство с этим обширным книгохранилищем, со всеми его отделами. Опытность его в библиографическом деле и готовность услужить литературными справками высоко ценились всеми, кто обращался к нему за советом».10
После его смерти в 1879 г. на должность заведующего II Иностранным Отделением был назначен известный герпетолог, академик Александр Александрович Штраух (Alexandre Strauch, 1832—1893, годы заведования — 1879—1891). Будучи одновременно директором Зоологического музея, в который он передал богатейшую герпетологическую коллекцию, собранную им в путешествиях, он активно содействовал приведению в порядок каталогов библиотеки Зоологического музея.
В главной библиотеке Штрауха волновало наличие большого количества книг, не занесенных в каталоги. Он даже просил разрешения закрыть Библиотеку для того, чтобы «занести по каталогам большую массу книг, оставшихся до тех пор не занесенными» и предпринять «перестановки и ревизии всех каталогов». Продолжалась работа по созданию карточного алфавитного каталога, идея которого возникла еще в 40-е годы. В представлении А. А. Штрауха в 1881 г. в Общее собрание АН сообщалось, что «новый алфавитный каталог уже состоит из 40 000 листков, написанных на книги III—X, XII—XIII отделов».11
В 1890 г. после утверждения А. А. Штрауха непременным секретарем Академии на должность заведующего II Иностранным Отделением был назначен академик Карл Густавович Залеман (Carl Gustav Hermann Salemann, 1849—1916, годы заведования — 1891—1916) — востоковед-иранист. Его деятельность на этом поприще, главным образом, связана с постройкой нового здания Библиотеки.
В 1897 г. директоры обоих отделений (А. А. Куник и К. Г. Залеман) выступили с совместной запиской в адрес Общего собрания, в которой «предлагалось просить для Библиотеки двухэтажный дом на набережной (между новым Зоологическим музеем и Библиотекой), где бы могло поместиться II Отделение, или построить новое здание на месте Биржевого сада».12
К этому времени помещения БАН были крайне перегружены. Комнаты «настолько переполнены книгами, что уже недостаточно места для надлежащей расстановки постоянно вновь поступающих сочинений, а в некоторых отделах Библиотеки приходится по необходимости складывать книги не в шкафах, а на окнах, на полу и под столами».13 Отсутствие места тормозило внутреннюю работу по организации обслуживания, по каталогизации и т. д.
В 1901 г. К. Г. Залеман уже совместно с А. А. Шахматовым, назначенным к этому времени директором I Отделения, в представлении Общему собранию в очередной раз обосновывали необходимость строительства нового здания. Указав на случившийся из-за ветхости системы отопления 8 января 1901 г. пожар в Библиотеке, при котором погибло более 1500 томов ценных изданий, а также на значение сконцентрированных в ней коллекций, академики предложили принять меры к тому, чтобы БАН получила помещение, соответствующее ее потребностям и современному состоянию техники устройства книгохранилищ.
Проект здания разрабатывался при участии директоров Библиотеки и библиотекарей. Изучался опыт строительства библиотечных зданий в Западной Европе. Сообщение К. Г. Залемана о проекте здания слушалось и обсуждалось на I Всероссийском съезде по библиотечному делу. Здание БАН стало первым опытом сооружения в России библиотечного здания с четким разделением его на две самостоятельные части: магазинный корпус с 24 книгохранилищами и административный, в котором размещались читальные залы, вспомогательные и служебные помещения.
Такой интерес К. Г. Залемана к вопросам проектирования здания можно объяснить не только наболевшими проблемами БАН, но и его личной заботой о книге. С. Ф. Ольденбург отмечал, что «он [К. Г. Залеман] прежде всего думал о книге, а потом уже об ее читателе». В одном из разговоров с С. Ф. Ольденбургом К. Г. Залеман заметил, что для него еще вопрос, существует ли книга для человека или человек для книги.14
Будучи директором, К. Г. Залеман сам писал карточки на книги, наклеивал ярлыки, жертвуя часто летним отдыхом.
Несколько особняком в представленной группе стоит имя академика Ариста Аристовича Куника (Ernst Eduard Kunik, 1814—1899, годы заведования — 1858—1899), который более 40 лет состоял библиотекарем, впоследствии заведующим (директором) I Русским Отделением БАН. А. А. Куник — историк, впервые применивший к изучению истории историко-генетический метод языкознания. В своих многочисленных работах он активно использовал лингвистические данные.
Значение деятельности А. А. Куника для I Русского отделения сравнимо с деятельностью К. М. Бэра для II Иностранного Отделения. В 1860-х годах по инициативе А. А. Куника была начата работа по составлению систематического каталога по новой предложенной им схеме и переустройству I Отделения. Его трудами был создан Славянский отдел. Куник проявил много энергии в деле приобретения славянской литературы и выделения ее в самостоятельный отдел. Получив в 1881 г. после долгих хлопот добавочное помещение в Главном здании Академии, он сосредоточил в нем всю литературу на славянских языках, кроме русского, а также исследования о славянских народах в прошлом и настоящем. Проведенные им лично на свои средства работы по каталогизации славянских фондов сделали этот отдел одним из наиболее организованных в Библиотеке. Схема классификации по языковому принципу, разработанная А. А. Куником для Славянского отдела, стала продолжением основной классификации русского фонда БАН.
А. А. Куник заботился о комплектовании фондов БАН. В 1859 г. он предлагал восполнять лакуны русских журналов и периодических изданий при посредничестве опытного в книжной торговле комиссионера. Академик А. А. Шахматов, сменивший Куника на посту директора I Русского Отделения, особо отмечал его заслугу в том, что в Библиотеке бережно сохранялся весь обязательный экземпляр. Куник заботился и об оснащении исторической науки библиографическими источниками — при его содействии библиографы Ламбины начали работу над составлением 10-томной «Русской исторической библиографии». А. А. Куник составил и опубликовал «Каталог русских книг, изданных императорской Академией наук и находящихся в продаже у ее комиссионеров» (СПб., 1857).
До конца своей жизни А. А. Куник оставался в должности директора I Русского Отделения. После его смерти в 1900 г. у наследников была приобретена личная библиотека Куника. Общее собрание АН, желая увековечить память ученого, признало «нецелесообразным разделять ее (по языкам) между обоими отделениями и решило хранить все книги и бумаги Куника как одно целое, в виде части академической библиотеки, под названием Куниковской библиотеки (Biblioteca Kunikiana)».15

1 Сухомлинов М. И. История Российской Академии. СПб., 1875. — Вып. 2. — С. 364.
2 История Библиотеки Академии наук, 1714—1964. М.; Л., 1964. — С. 217.
3 Там же. С. 214.
4 Dorn B. Das Asiatische Museum der Kaiserlichen Akademie der Wissenschaften zu St. Petersburg. — St.-Petersburg, 1846. — Beilagen. — S. 216.
5 История… С. 201.
6 Там же. С. 213.
7 Там же. С. 206.
8 Там же. С. 168.
9 Conspectus indicis systematici Bibliothecae Academiae imperialis scientiarum Petropolitanae. Sectio II. Libri idiomatibus extraneis conscripti. Petropoli, 1841.
10 Русский биографический словарь. — СПб., 1911. — Т. [23]. — C. 309.
11 Протоколы ОС. 1888. п. 72.
12 Протоколы ОС. 1897. п. 149, прил.
13 История… С. 232.
14 Ольденбург С.Ф. К. Г. Залеман как библиотекарь // Библиол. сб. — Т. 2, вып. 2. — С. 7.
15 Протоколы ОС. 1900. п. 182.